 |
|
|
ВЕЛИКИЕ ПЕВЦЫ РОМАНТИЧЕСКИХ ИДЕАЛОВ
ЖЕМЧУЖИНА ТУРАНА: ПОЭТЫ МОСКВИЧИ-АЗЕРБАЙДЖАНЦЫ
БАГИРОВ АБУЗАР: ВОСТОЧНАЯ МУДРОСТЬ РОССИЙСКОГО РАЗЛИВА
В начале XVIII в. усилилось народно-освободительное движение в странах,
находившихся под властью Иранского государства, что заметно ослабило великодержавную
мощь иранских шахов. Воспользовавшись этим, турецкие войска оккупировали
Кавказ.
В 1730 г. иранские войска под предводительством шаха Надира выступили против Турции; Надир, заняв Азербайджан, Грузию и Армению, установил в этих странах террор. Движение против Ирана в покоренных странах, в том числе в Азербайджане, приняло широкий размах. В 1747 г. Надир-шах был убит и его государство окончательно распалось.
В середине XVIII в. в Азербайджане образовались феодальные ханства, наиболее сильными из которых были Шекинское, Карабахское и Кубинское. В них несколько оживилась социально-экономическая жизнь, но отсталое натуральное хозяйство и феодальная раздробленность препятствовали интенсивному развитию страны.
Попытки Фатали-хана Кубинского объединить азербайджанские земли не имели успеха. Междоусобицы не прекращались. В конце века войска иранского шаха Ага Мухаммеда снова вторглись в Азербайджан. Огромных усилий стоило азербайджанскому и грузинскому народам отразить натиск захватчиков.
Карабахское и Кубинское ханства обратились к Российскому государству с просьбой принять их под свое покровительство, ибо Россия была единственной силой, которая могла положить конец внутренней феодальной раздробленности и избавить страну от грабительских набегов извне. Однако в XVIII в. присоединение Азербайджана к России не могло осуществиться вследствие противодействия западноевропейских держав, которые поддерживали посягательства Ирана и Турции на эти земли.
Но и в условиях постоянных вторжении иноземных захватчиков и внутренних распрей культурная жизнь в Азербайджане не прекращалась. Продолжали развиваться наука, литература и искусство.
Отличительной чертой азербайджанской литературы XVIII в. было появление реалистических тенденций в ней, разработка социально-бытовых мотивов. В условиях феодального быта все еще существовала и панегирическая дворцовая литература, выражавшая интересы феодальных правителей и реакционного дворянства, но она не дала сколько-нибудь значительных произведений, определяющих поэтическое лицо эпохи.
Прогрессивная литература в XVIII в. была проникнута духом народной поэзии, была связана с жизнью трудящихся масс, отражала национальное самосознание и единство азербайджанского народа. Именно в XVIII в. появились новые главы эпоса "Кёр-оглы", повествующие о борьбе азербайджанского народа против турецкого нашествия. В ряде произведений певцов-ашугов нашло свое отражение народно-освободительное движение, тяжелое положение крестьянства, бесчинства иранских и турецких захватчиков. Такие поэты Закавказья, как Саят-Нова, Шикесте Ширин и др., с огромным патриотическим подъемом отразили в своих стихах негодование народа против иранских завоевателей, причинивших столько горя азербайджанцам, грузинам и армянам.
Саят-Нова (1712-1801) родился и вырос в Тифлисе. По национальности армянин, он стал своеобразным межнациональным поэтом. Из скудных и противоречивых преданий о Саят-Нове мы узнаем о доброжелательном отношении к нему в первый период творчества грузинского царя Ираклия II, ко двору которого поэт был приближен. Но вольнолюбивые стихи поэта вскоре вызвали недовольство царя и придворной челяди. В преклонном возрасте он вынужден был уйти в монастырь. Однако аскетом Саят-Нова не стал, не бросил кеманчу, даже "духовенство монастыря он завораживал своим пеньем".
Саят-Нова всегда был вместе с народом, служил ему своими песнями и всегда пел на понятном для слушателей языке: в зависимости от аудитории - на армянском, азербайджанском или грузинском. Примечательно, что песни его на трех языках ни по тематике, ни по форме не повторяли, а дополняли друг друга. Любовная лирика Саят-Новы, как и многих талантливых ашугов, является выражением сокровенных дум и чувств самого народа, его идеала красоты и счастья.
Песни Саят-Новы на азербайджанском языке по содержанию и форме выдержаны в традициях ашугской поэзии Азербайджана и представляют собой прекрасные образцы ее. Творчество Саят-Новы - яркий пример культурно-исторического единства народов Закавказья. Саят-Нова - великий певец их дружбы.
Азербайджанские поэты XVIII в., продолжая традиции Физули, вели последовательную борьбу за чистоту родного языка' и создавали на этом языке лучшие свои произведения.
Для поэзии XVIII в. характерна лирика, как и для поэзии прошлых веков. Но в ней мы наблюдаем новые явления. Поэты-лирики в минорных тонах отражают важные исторические события IB элегической форме, клеймят феодальные распри и раскрывают их трагические последствия. Их произведения являются для нас важным историческим источником, дают нам представление о жизни феодального Азербайджана.
Новым явлением в поэзии надо считать и создание ряда эпических произведений сказочно-романтического склада, в которых авторы придерживаются стиля народных дастанов.
В первой половине XVIII в. наиболее известны поэты из Ширвана-Нишат, Шакир, Махджур, Ага Масих, и из Иранского Азербайджана - Ариф Тебризи, Хаста Касум и др.
Нишат Ширвани. О Нишате Ширвапи подробных сведении почти нет. Известно, что он родился в Шемахе в конце XVII в. Из произведений, дошедших до нас, видно, что он получил хорошее образование и придерживался в своем творчестве традиций школы Физули.
Центральная тема лирики Нишата - любовь. Но любовная тема поэзии той эпохи отнюдь не чуждается социальных раздумий. Традиционные образы "классической" любовной :коллмзии - грусть, тоска, гибель от прекрасной и жестокой возлюбленной таят в себе более глубокое содержание. Стихотворение Нишата "Гёрме-дим" ("Не вижу"), где речь идет, казалось бы, о личных переживаниях лирического героя, свидетельствует об этом со всей очевидностью:
Где лекарь, чтобы вылечить недуг? -
Не вижу. Где окончанье бед моих и мук? -
Не вижу. Где хоть один на свете верный друг? -
Не вижу. Где благодарность? Вот смотрю вокруг - не вижу...
Увы, судьба ко мне нe повернет лица,
И после стольких бед дошел я до конца.
Все испытал: жену, и брата, и отца.
Но благодарного, увы, лица не вижу.
Я, Ширвани Нишат, разбит, ошеломлен,
Не повернется вспять коловорот времен.
Амир-аль-Муминин, кем был убит дракон!
Шах шахов, мой имам! Где твои закон? - Не вижу.
(Перевод П. Антокольского)
Нишат выступал против лицемерных святош-проповедников, которые обманывали
народ фальшивыми посулами и ложной мудростью. Очень популярна его газель,
начинающаяся следующими двустишиями:
Отшельник, твой ковер циновкой скверной будет,
Пред ликом истины то лицемерно будет.
Отшельник, твой намаз, фальшивый и пустой,
По мнению людей, их правоверно будит...
(Перевод П. Антокольского)
Нишат написал много газелей, мюраббе (четверостиший), мухаммасов (пятистиший). Стихи его по форме Просты и выразительны. Большой знаток народного творчества, поэт мастерски использовал фольклорные мотивы в своей лирике, сочетая их с изысканностью языка. Некоторые строки его стихов, благодаря идейной насыщенности и предельной лаконичности, приобрели силу афоризмов: "Птица со сломанными крыльями не полетит"; "Молитва хороша, если сбудется"; "Горе открой испытавшему горе"...
Шакир Ширвани. Один из современников Нишата, ( Шакир Ширвани родился в начале XVIII в. Помимо лирических произведений, его перу принадлежит историческое, эпико-лирическое стихотворение под названием "Эхвали-Ширван" ("События в Ширване"). I Произведение Шакира посвящено трагическим событиям 1747 г. в Шемахе, когда недовольство политикой Надир-Шаха вылилось в открытое восстание, возглавляемое Сафи Мирзой, который объявил себя наследником престола Сефевидов. Восстание было жестоко подавлено; Шемаха разгромлена, население перебито.
Поэт - очевидец этих событий с глубоким патриотическим чувством оплакивает родной город и его жителей. Бесчинства карателей, бесчеловечная расправа с населением вызывают у него .ненависть к врагу.
Ход событий излагается в стихотворении весьма достоверно, что придает ему познавательное значение. Привлекает и идейно-художественное звучание произведения, проникнутого чувством скорби и гнева. С особой силой звучат строки, направленные против зверств шахских полчищ. Поэт, обращаясь к Надир-шаху, перечисляет все злодеяния принца Насируллы Мирзы, под йодительством которого карательные отряды вторглись в Ширван, и советует не полагаться на милости превратной судьбы, ибо "завтра она сделает несчастным того, кому дала сегодня счастье". Как известно, строки эти оказались пророческими: вскоре Надир-шах был убит наговорщиками.
Стихотворение написано мухаммасами (пятистрочными строфами).
Махджур Ширвани. Поэт XVIII в. Махджур Ширвани известен в истории азербайджанской литературы как автор поэмы "Гиссеи-Ширзад" ("Сказание о Ширзаде"), написанной в стиле народных сказок. Перескажем сюжет "сказания".
Шах Ардешир умер, оставив своего сына, наследника престола, младенцам. Коварный визирь, решивший захватить престол, приказал убить новорожденного принца и царицу, его мать. Младенца спас купец Ходжа Шабан, а царица погибла. Мальчик вырос и стал красивым и сильным юношей. Дочь Кабильского шаха влюбляется в него. Благодаря ее покровительству молодой купец сближается с придворной молодежью, участвует в дворцовых пиршествах. На одном из ристалищ, устроенном шахом, Ширзад вступает в единоборство со львом, убивает его и вызывает восхищение шаха. Вскоре случай помог спасти от смерти и самого шаха. Шах дает согласие на брак дочери с юным джигитом Ширзадом, но в брачную ночь невесту похищает див (злой дух). Ширзад разыскивает дива, побеждает его в тяжелой борьбе и спасает невесту. Возвращаясь домой, Ширзад случайно встретился с шахом Шемраном, который по драгоценному лалу, привязанному к руке Ширзада, узнал в нем своего внука. Узнав о трагической гибели своей дочери и о кровавых преступлениях визиря, ставшего лжецарем, шах Шемран объявляет ему войну, отнимает у него трон, на который вступил законный наследник - Ширзад. В поэме нашли косвенное отражение исторические факты из времени правления Надир-шаха.
"Сказание о Ширзаде" замечательно тем, что герои его смело и неуклонно борются за свое счастье и в конце концов добиваются его. Они активны в своих действиях, и их пример звучал как призыв к борьбе в те смутные, бедственные времена.
"Сказание о Шахрияре". В XVIII в. наблюдается стремление к поэтике сказочно-романтических приключений, причем в центре внимания авторов - герои, борющиеся за правое дело. К таким произведениям относится и "Сказание о Шахрияре".
"Сказание о Шахрияре" написано в стиле народных любовно-сказочных дастанов, но содержит и ряд новых мотивов, свидетельствующих об идейно-тематическом и художественном развитии литературы конца XVIII в.
Приведем в кратком изложении содержание повести. Шахрияр, сын тифлисского купца Салеха, увидел во сне дочь кирманского наместника Джангир-хана - Санубар-ханум и влюбился в нее. Шахрияр отправляется к Санубар и, преодолевая ряд трудностей, доезжает до Кирмана. Но родители Санубар считают Шахрияра, сына купца, недостойным руки дочери аристократа и отказывают Шахрияру. Однако молодые люди любят друг друга. В конце концов Джангир-хан по приказу шаха Аббаса выдает свою дочь за Шахрияра, который получает наместничество в Грузии и с молодой женой возвращается в Тифлис.
Повесть отражает новые социальные явления эпохи, говорит о правах купечества на управление государством, что было связано с развитием торговых отношений и усилением роли купечества в общественно-политической жизни страны. От этой конкретной социальной задачи проистекает реалистическое описание в повести жизни и быта купечества и дворцовой верхушки, конкретная передача этнографических деталей, характеров, персонажей.
Особое внимание уделяет автор индивидуализации женских образов. Девушку из народа Перизад он наделяет большими добродетелями, чем дочерей богатых и знатных фамилий, избалованных и воспитанных в роскоши. Его демократические устремления проявились и в доступном широким слоям народа языке. Эту повесть можно сравнить с русскими повестями XVIII в.- "О Савве Грудцыне", "О Фроле Скобееве".
ВЕЛИ ВИДАДИ И ПАНАХ ВАГИФ
Наибольшие достижения азербайджанской литературы XVIII в. воплотились в творчестве двух выдающихся, поэтов-Молла Вели Видади и Молла Панаха Вагифа. Крупнейшие лирики века, они как бы заслонили своим величием других современных им поэтов. Оба поэта были высокообразованными людьми. И того и другого называли "молла" (учитель), что в народе означало всеобщее признание авторитета.
Много сходного было в их жизни и деятельности. Оба они, каждый по-своему, были связаны с придворными кругами, пережили деспотизм правителей. Оба принадлежали к одному литературному направлению и возглавляли его.
И Видади и Вагиф были хорошо знакомы с поэтическими традициями классической национальной и восточной литератур. Вместе с тем в своей творческой практике они обращались к достижениям устного народно-поэтического творчества. Они обновили литературный язык. Их произведения отличались простотой и естественностью изобразительных средств, непосредственностью и искренностью чувств.
Однако поэтические судьбы Видади и Вагифа во многом отличаются друг от друга. В творчестве этих двух выдающихся поэтов XVIII в. отразились едва ли не противоположные мировоззрения, присущие эпохе.
Видади. Молла Вели Видади родился в 1707 г. в Шамкире (Шамхоре). Здесь он провел большую часть жизни, учительствуя в мектебе, образованном им самим. Как учитель, Видади снискал любовь и уважение своих сограждан.
Некоторые факты говорят о том, что Видади жил в Тифлисе, служил при дворе грузинского царя Ираклия II. В 1781 г., когда умер сын Ираклия Леван, поэт посвятил ему элегию. Но непродолжительная дворцовая служба не принесла поэту счастья, так же как не принесла она его и современникам Видади - грузинскому поэту Бесики. По-видимому, критические высказывания поэта вызвали недовольство сановников двора, и он попал в немилость.
За свою долгую жизнь (он прожил более ста лет, умер в 1808 г.) Видади был очевидцем многих событий: межфеодальных войн, предательств, убийств. Он не мог не понимать причины тяжелого положения крестьян и ремесленников, па плечи которых ложились последствия раздоров и кровопролитных столкновений между ханами.
Если в ранний период творчества лирика Видади выражала светлые, жизнерадостные чувства поэта, то с течением времени в его поэзии стали более отчетливы скорбные мотивы. В его стихах зазвучали гражданские ноты.
Например, в стихотворении "Мусибет-маме" ("Трагическое"), в котором говорится об убийстве Гусейн-хана Муштага, друга Видади, поэт реалистически описывает одно из многих столкновений между феодалами, бичует своекорыстных, невежественных ханов, которые затопляли кровью города и села. Гражданская скорбь поэта вырастает в гневный протест против феодальных распрей. В поэме слышится голос народа:
За войском шло войско и снова войну начинало,
Тупились от ярости битвы мечи и кинжалы,
Лишений народ испытал в ту годину немало -
Не стало зерна и баранов, и крови не стало,
Такого несчастья не помнят ни Рум, ни Иран, посмотри!
Игрою судьбы перепутаны люди и страсти,
Разумный и глупый беду познают и напасти,
Подлец торжествует, лишается доблестный счастья.
Приди, Видади, удивленья сдержать я не властен.
Какими путями фортуна ведет караваи, посмотри!
(Перевод С. Гаерина)
В большинстве лирических произведений Видади чувствуется глубокая неудовлетворенность жизнью. Но это чувство нс является только личным. В нем - трагедия поэта-гуманиста. В стихотворениях "Журавли", "Сделаешь", "Заплачешь" (поэтический диалог с Вагифом) выражены его раздумья, в них звучат пессимизм и безысходность. В творчестве Видади в известном смысле отразилось настроение крестьянства, сознающего гнет феодального строя, несправедливость правящей клики, но неспособного в то время на активный и организованный протест.
Раздумья поэта-гражданина, ощущающего трагический характер эпохи, нашли выражение в одном из его хрестоматийных стихотворений "Журавли":
Ряд за рядом, поднявшись к большим облакам,
Вы зачем забрались в небеса, журавли?
Ваша песня тоскливая так грустна,
Вы куда направляете путь, журавли?
Словно бусы, нанизаны ваши ряды,
Высоко в небесах вы летите, горды,
Не случилось бы с вами какой беды,
Добивайте же коры, как-нибудь, журавли.
Я скажу, и в словах моих правда живет:
Вас крылатый злодей на дороге ждет,
Злобный сокол размечет ваш перелет,
Алой кровью окрасите грудь, журавли...
(Перевод В. Луговского)
Поэзия Видади очаровывала простотой и лиричностью. В его стихах сочетаются народно-поэтические формы с высокой книжной культурой. Как правило, стихи Видади построены в форме обращения лирического героя к собеседнику и представляют собой взволнованный монолог. Новаторство Видади в том, что эти монологи (или диалоги, как, например, поэтический спор-состязание с Вагифом) были написаны от лица не условного героя, а самого автора - современника описываемых событий. В них зазвучал живой голос.
О упрекающий меня, "не плачь" - ты вновь готов твердить.
Но тот, чья милая ушла, как может не заплакать?
И тот, кто вынужден года в разлуке с другом милым жить,
Его не в силах воротить, - как может не заплакать?
Тот, кто всю жизнь был обречен без друга и любви прожить,
Кто молодость растратил зря - а ведь ее не повторить!-
Кто власть, величье потерял и жизнь не может обновить,
Тот, кто утратил волю жить, как может не заплакать?
Тот, кто удачей обойден, ибо таков закон времен,
Кто после радостных трудов в печаль и горе погружен,
Кто, не успев расцвесть, увял, чья жизнь, как долгий, тяжкий сон,
Кто, наконец, всего лишен, как может не заплакать?
Избранник избранных, тебе скажу о горестях своих
Открыто, - их не сосчитать; какую вынесу из них?
Спешу к могиле, и к пути прикован взор очей моих...
Кто больше ничего не ждет, как может не заплакать?
(Перевод Я. Часовой)
Вагиф. Десятью годами позже Видади, в 1717 г., в селении Салахлы родился поэт Молла Панах Вагиф, творчество которого во многом определило дальнейшие пути азербайджанской поэзии.
Детство Молла Панаха Вагифа прошло среди людей, ведущих полукочевой образ жизни, и он полюбил просторы родного края, традиции и обычаи парода. На эстетическое воспитание молодого Вагифа повлияло ашугское творчество, он воспринял лучшие черты народ пой поэзии, ее простоту и искренность. Первые свои стихи Вагиф сочинял под аккомпанемент саза, импровизировал как ашуг.
Вместе с тем Вагиф получил хорошее образование и проявил незаурядные способности к науке. Биографы поэта указывают на энциклопедичность его знаний, проявившуюся и в астрономии, и в архитектуре, и в музыке, п в поэзии. Народная поговорка: "Не каждый грамотей может стать Молла Панахом" - свидетельствует о популярности Вагифа как человека образованного. Когда Вагифу исполнилось сорок лет, он переселился в Карабах, в город Шушу, где открыл школу и учил детей грамоте. Вскоре он был приглашен карабахским правителем Ибрагим-ханом на пост визиря по иностранным делам и почти до конца жизни пробыл на этой должности. Как государственный деятель, Вагиф сыграл важную роль в поэтической жизни Карабахского ханства. Главная заслуга его как дипломата заключалась D дальновидной и гибкой внешней политике: он поддерживал дружественные отношения с Россией, способствовал укреплению карабахско-грузинских связей, был одним. Из организаторов обороны города Шуши в годы нашествия иранского шаха Ага Мухаммеда Каджара.
Поэтическое творчество Вагифа - вершина азербайджанской поэзии XVIII столетия.
В своих стихах Вагиф использовал традиционные Темы. Он писал о любви, о своей возлюбленной, о ее красоте, о блаженстве, о невозможности счастья и т. д. Но поэт наполнил эти мотивы новым содержанием.
Прежде всего следует сказать о том, что Вагиф окончательно освободил тему любви от мистического налета. В его стихах любовь предстает в реальных, исторически конкретных, живых и полнокровных образах. Герои и героини, сюжеты и коллизии стихов абсолютно предметны, освобождены от символической многозначности и условности, мысли и устремления их жизненны.
Вагиф влюблен в красоту своей возлюбленной и в красоту окружающей жизни, но красота для него-не абстрактный идеал, не средство ухода от действительности в мир мечты. Она связана с Азербайджаном того времени, с обычаями и традициями закавказских народов. В стихах Вагифа впервые в национальной поэзии вскрыт во всей духовной и физической определенности образа женщины.
Характерная особенность лирики Вагифа-пластичность, красочность, скульптурность. Несколькими штрихами поэт может создать портрет современной ему азербайджанки:
Скажи мне, ветер предрассветный, та,
Что вся румянцем залита, придет?
Та, от которой в сердце пустота,
И боль, и кровь, и пламя,-та придет?
'Га, брови подчернившая сурьмой,
Та, в родинках, лукавая, ногой
Поправшая меня и мой покой,
Та, милая, моя мечта, придет?
Моленья возношу я к небесам.-
Соперник мой пусть не мешает нам.
К благословенным маленьким ушам
Мой вздох, обжегший мне уста, придет?
(Перевод И. Чуковского)
Эта прелестная гошма кончается словами, к который мы привыкли еще со времени Физули: "Увы, Вагиф безумьем одержим!" Но это не меджнуново безумье; та, что вдохновила поэта на пылкие строки - живая, реальная женщина: румяная, чернобровая, кокетливая окруженная поклонниками; и свидание, которого добивается герой, - самое настоящее, нисколько не символическое, любовное свидание.
Воспевая женскую красоту, сравнивая свою возлюбленную с Кораном или Меккой и Мединой, Вагиф утверждает земную жизнь, естественные стремления и чувства человека. Сойдя с идеальных высот, его любовь не стала меньше. Она преодолевает предрассудки, религиозные преграды. Вагиф оправдывает поступок Шейха Санана, который, согласно легенде, из-за любви к rpузинке отказался исповедовать ислам:
Я, Вагиф, увидев ее взор и пленительный стан,
Позабыл про минбар и михраб, веру всех мусульман.
Лишь теперь понял я, что случилось с тобой, Шейх Санан
(Перевод М. Замаховской)
Поэзия любви и красоты-таково творчество Вагифа. Но воспевая любовь - то всепоглощающую и преданную, то лукаво-беззаботную, Вагиф освещал нрав быт, уклад современного ему Азербайджана. Поэтому назвать его только поэтом любви - значит сузить значение его творчества. Он певец своей страны, своего народа, и более того - певец жизни, причем по преимуществу радостей жизни, светлых ее сторон. В противовес своему другу Видади, воспринимавшему действительность в сумеречных красках, Вагиф смотрел на мир оптимистично, и хотя и того и другого поэта волновали одни и те же вопросы азербайджанской действительности конца XVIII в., Вагиф больше, чем Видади, верил в людей, в жизнь, он звал к упоению ею. Такова была его поэтическая программа и такова была его натура.
Вагифу небезызвестны тяготы и противоречия жизни. Даже долгое время прожив при дворе, он не забывал об этом. Здесь уместно напомнить его замечательное по простоте и демократичности стихотворение "Наступает байрам":
Наступает байрам, да не знаю, как быть:
Заглянул бы в мешок, но мешка нe найти.
Рис и масло давно не водились у нас.
Съел бы мяса кусок, но куска не найти.
Бог о нас позабыл милосердный, благой.
Скажешь слово одно и в село ни ногой!
У соседей по горло еды дорогой,
А у нас и зубца чеснока не найти!
Нет, достатком Вагиф не прославится, нет.
В доме даже супруги-красавицы нет.
Нет ума, и не скоро прибавится, нет!
Да и разума тоже пока не найти!
(Перевод П. Панченко)
Эти стихи, вероятно, написаны в молодости. Но поэт и в зрелые годы отлично знал, как живет народ. Примечательно и другое. Эта реалистическая картина бедности простого человека - современника поэта у великого меланхолика Видади, наверное, прозвучала бы душераздирающей жалобой; у великого сатирика Сабира, о котором речь впереди, она имела бы разоблачительную силу; а Вагиф сопровождает ее мягкой иронией. Не сетования - призвание поэта, а мудрая выдержка. "Свадьбою и праздником являются страдания мира сего. Умный человек выдержит все это", - говорит он в других стихах.
И действительно, Вагиф выдержал все трудности, выдержал как поэт, гражданин, мудрец. Он жил среди невежд, но верил, что педолог век темного царства, не терял надежды, что наступит ему конец:
Тот, у кого душа светла, жить принужден среди невежд,-
Горит светильник тем ясней, чем больше мрак вокруг сгустится.
Надеждой тешусь, что вот-вот наступит черным дням конец,
Что перекрасятся они, ведь неба синь на них струится.
(Перевод Т. Спендиаровой)
Вера в будущее питала оптимизм Вагифа. Вот почему, когда говорят, что парадоксально в поэзии его - крупного дипломата и государственного деятеля - почти полное отсутствие политической лирики в прямом смысле этого слова, следует подчеркнуть несомненную связь между гуманистическим, жизнеутверждающим тонусом Вагифа-поэта и его прогрессивной деятельностью как политика. Народная молва сохранила память о Вагифе как о визире справедливом, благородном и гуманном, как об активном, гибком политике. При нем Карабахское ханство достигло расцвета. Для такой деятельности нужен был характер жизнелюбивый и стойкий, способный жить интересами своей страны.
Для каждой эпохи существует своя мера гражданственности. Для эпохи, в которую жил Вагиф, такой мерой были гуманизм, умение использовать все доступные человеку возможности на благо своего народа. И каждое событие, которое улучшало жизнь народа, радовало поэта. С чувством огромного удовлетворения он сообщал, например, своему Другу Видади об убийстве тирана-шаха Ага Мухаммеда:
Ты на эту надменную голову, павшую в прах, -
Ей уже не носить золотого венца,-погляди!
И не случайно, что поэт любви и красоты в конце жизни выступает с гневными стихами, в которых клеймит позором весь феодально-патриархальный мир с его безудержной страстью к наживе, погоней за властью. В гениальном мухаммасе "Я правду искал" Вагиф возвышает голос против мира лжи, против алчных правителей, ищущих престолов, венцов и корон, против лживых мулл и шейхов, против того общественного строя, при котором не отличают добро от зла. Его стихи - грозный обвинительный акт против беззакония и жестокости феодалов, попирающих права и интересы трудящихся, уничтожающих все живое, все человечное. В мужественной инвективе слышится голос великого гуманиста, певца жизни:
Я мир такой отвергаю, он в горле стал поперек,
Он злу и добру достойного места не приберег.
И нем благородство тщетно: потворствует подлым рок.
Щедрости нет у богатых - у щедрых пуст кошелек.
И ничего в нем, кроме насилия злого, нет.
(Перевод К. Симонова)
Творчество Вагифа представляет собой этап в развитии классической азербайджанской поэзии. Глубина идей и содержания сочеталась в нем с простотой и изяществом формы. Его стихи подкупали своей искренностью. В лирике Вагифа синтезировались достижения народно-поэтического творчества и лучшие традиции классической поэзии. Этим объясняется огромная популярность поэта в народе.
Велика роль Вагифа в развитии литературного языка. Он обогатил язык поэзии новыми словосочетаниями, заменил многие поэтические фразеологизмы, заимствованные у персидских классиков, национальными азербайджанскими.
Ряд исследователей начинают летоисчисление азербайджанского реализма с Вагифа. Несмотря на некоторую тематическую ограниченность его музы, следует признать, что, в самом деле, в поэзии Вагифа запечатлен определенный тип азербайджанца, действующего в типических обстоятельствах своего времени и среды - времени недолгой и непрочной, но все же некоторой стабильности жизни, времени укрепления и дальнейшего роста национального самосознания и национальной культуры. Азербайджанец - лирический герой Вагифа - это горожанин, грамотный, достаточно зажиточный, обладающий культурой чувств, но все же "средний" человек. Поэт не идеализирует его, а раскрывает его характер реалистично. Поэтому мысль о том, что Вагиф - первый азербайджанский реалист, представляется весьма резонной.
Творчеством Вагифа завершается литература XVIII в., Во многом связанная с традициями средних веков, но вместе с тем подготовившая почву для дальнейшего развития литературного процесса.